Обезьяна приходит за своим черепом

Я слышал о Домбровском давно, но забыл; в памяти осталось только название романа "Обезьяна приходит за своим черепом". В прошлом году я наткнулся на передачу "Культуры" о Домбровском и круг замкнулся. Я прочитал наконец "Обезьяну" и "Факультет ненужных вещей".

Об эпохе "госужаса", как называл ее Домбровский, у нас теперь написано много. Это время словно кровоточащая язва на теле нашей страны, и пробоина в мировой литературе. Как часто слышишь от критиков и литераторов о стиле того или иного писателя, о мастерстве передачи характеров или умении строить сюжет, но все эти разговоры становятся ненужными, когда открываешь те книги, о том времени, острые, злые, трагичные, но очень человечные. Об госужасе не говорили тогда, и как-то неловко говорят сейчас, он прятался за серыми заборами, за полустанками, которых не было на карте, за гимнами и красочными шествиями с портретами вождей.

Жизнь словно шла нормально, и ничего как бы не происходило; писатели, которых печатали, писали книги, пелись патриотические песни над просторами нашей родины, но порой их перебивал вопль ужаса, когда захлопывалась дверь тюремного барака за новой партией выброшенных из жизни людей. Они оттуда редко возвращались, - измененные. А на уютном пространстве литературы порой появлялись такие нарывы на теле - как книги Юрия Домбровского. Их не печатали, но они были, давая автору новый срок, а потомкам - вырезанный из жизни автора кусок страшной правды.

Ю.Домбровский

Прочитайте Ю.Домбровского: "Обезьяну, которая приходит за своим черепом",  "Факультет ненужных вещей", "Хранителя древностей", и это стихотворение:

Меня убить хотели эти суки,
Но я принес с рабочего двора
Два новых навостренных топора.
По всем законам лагерной науки
Пришел, врубил и сел на дровосек;
Сижу, гляжу на них веселым волком:
«Ну что, прошу! Хоть прямо, хоть проселком...»
- Домбровский, - говорят, -
                                            ты ж умный человек,
Ты здесь один, а нас тут... Посмотри же!
- Не слышу, - говорю, -
                                 пожалуйста, поближе!
Не принимают, сволочи, игры.
Стоят поодаль, финками сверкая,
И знают: это смерть сидит в дверях сарая,
Высокая, безмолвная, худая,
Сидит и молча держит топоры!
Как вдруг отходит от толпы Чеграш,
Идет и колыхается от злобы:
- Так не отдашь топор мне?
- Не отдашь!
- Ну, сам возьму!
- Возьми!
- Возьму!
- Попробуй!
Он в ноги мне кидается, и тут,
Мгновенно перескакивая через,
Я топором валю скуластый череп,
И - поминайте, как его зовут!
Его столкнул, на дровосек сел снова:
«Один дошел, теперь прошу второго!» 

И вот таким я возвратился в мир,
Который так причудливо раскрашен.
Гляжу на вас, на тонких женщин ваших,
На гениев в трактире, на трактир,
На молчаливое седое зло,
На мелкое добро грошовой сути,
На то, как пьют, как заседают, крутят,
И думаю: как мне не повезло!

Небольшой фильм о Ю.Домбровском: